ЦЕНТРАЛЬНОАЗИАТСКИЙ ВЕКТОР ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКИ МОНГОЛИИ: ФАКТОР ШОС /1-АЯ ЧАСТЬ/
С отказом в начале 1990-х гг. от односторонней внешнеполитической ориентации на Москву Улан-Батор сделал выбор в пользу стратегии многовекторности.
С отказом в начале 1990-х гг. от односторонней внешнеполитической ориентации на Москву Улан-Батор сделал выбор в пользу стратегии многовекторности. В основу этой стратегии лёг принцип сбалансированных отношений с географическими соседями – Россией и Китаем, при одновременном выстраивании сотрудничества с третьими странами, прежде всего, с США, Японией и Германией , призванными уравновесить российское и китайское влияние на Монголию. Ещё одним важным принципом внешней политики Монголии стало невступление в какие-либо военно-политические блоки, аналогичные ОВД или НАТО. В частности, действующая конституция Монголии запрещает размещать на территории страны иностранные военные базы.
Данные внешнеполитические установки явились основой для развития регионального уровня отношений с внешним миром. Одним из таких региональных направлений является Центральная Азия. В концепции внешней политики Монголии обозначено в качестве одного из приоритетных направлений «участие в политических и экономических интеграционных процессах… в том числе в Центральной Азии». Учитывая, что с 2000-х гг. одним из основных институциональных оформлений интеграционных процессов в Центральной Азии выступает ШОС, сотрудничество с этой организацией можно рассматривать в качестве одного из элементов многовекторной политики Улан-Батора на региональном уровне. История институционального участия Монголии в работе Шанхайской организации сотрудничества ведёт свой отсчёт с июня 2004 года. Тогда на Ташкентском саммите этой организации Монголия стала первой страной со статусом постоянного наблюдателя. После этого монгольские представители принимали участие во многих мероприятиях под эгидой ШОС, а монгольская территория становилась местом проведения подобных мероприятий. Например, в январе 2010 года в Улан-Баторе впервые прошло заседание Делового совета ШОС. На расширенном заседании Совета глав правительств государств-членов ШОС в Душанбе в ноябре 2010 года глава монгольского МИД Г. Занданшатар предложил провести в Улан-Баторе в 2012 году форум учёных из стран ШОС. Более того, в 2006 году в преддверии Шанхайского саммита ШОС глава МИД Монголии Н. Энхболд заявил о необходимости расширения форм участия постоянных представителей в ШОС.
В свете принятого на ташкентском саммите ШОС в 2010 году «Положения о порядке приёма новых членов ШОС», приобрёл новое звучание вопрос о возможном расширении рядов постоянных членов этой организации за счёт Монголии. В частности, тогдашним президент Узбекистана Ислам Каримов на встрече с тогдашним президентом Монголии Ц. Элбэгдоржем во время работы ташкентского саммита заявил, что «судя по настрою глав государств-членов ШОС, я предполагаю, что Монголия одним из первых может стать её полноправным членом». Экспертное сообщество стран-членов ШОС также называет Монголию кандидатом № 1 на принятие в ряды постоянных членов. Данное единодушие в отношении кандидатуры Монголии контрастирует на фоне иных кандидатур в постоянные члены этой организации – Индии, Пакистана и Ирана, по поводу которых нет консенсуса среди постоянных членов ШОС. Можно сказать, что по всем внешним признакам Монголия является самым желанным потенциальным членом ШОС и наименее «проблемным» постоянным наблюдателем при этой организации. Само расположение страны между двумя лидерами ШОС – Россией и Китаем, говорит в пользу активного вовлечения Монголии в деятельность этой организации.
Однако спустя почти десятилетие после получения статуса постоянного наблюдателя Монголия так и не стала постоянным членом данной организации и не выражает особого стремления к изменению своего статуса. Важнейшим фактором тесного регионального сотрудничества могут выступать общие вызовы и угрозы. В первые годы существования ШОС в качестве главных проблем, объединяющих всех её членов, были названы терроризм, сепаратизм и экстремизм. Кроме того, в политическую повестку ШОС включаются такие задачи, как борьба с незаконным оборотом наркотиков, оружия и с нелегальной миграцией. На практике все нынешние члены ШОС сталкивались и продолжают сталкиваться с выше обозначенными вызовами и угрозами. В целом, вопросы безопасности в Центральной Азии находятся в центре внимания всех членов ШОС, а общность региональных угроз играет ключевую роль в деле международного сотрудничества стран-членов ШОС. В то же время для Монголии на данном этапе её развития перечисленные проблемы не актуальны или, по крайней мере, не имеют первостепенного значения. До последнего времени Монголия не подвергалась террористическим атакам, и на её территории не фиксировалось присутствие религиозных экстремистских группировок. Монголия находится вне основных маршрутов транспортировки наркотиков и оружия. Страна в этнокультурном плане относительно гомогенная и практически не сталкивается с проблемой сепаратизма и межэтнических конфликтов. Поэтому такой фактор сближения как общность региональных угроз и вызовов не работает в случае с Монголией, а скорее, наоборот, отдаляет страну от сотрудничества с государствами Центральной Азии. Бывший монгольский дипломат Х. Олзвой в своё время отмечал, что Монголия не должна крепко связывать себя с Центральной Азией, так как политическая обстановка в регионе далека от стабильного состояния и является источником потенциальных и реальных угроз. Об этом же говорит известный монгольский международник Д. Шурхуу, упоминая о «возрастающем из года в год потенциале нестабильности и волнений в регионе Центральной Азии». Помимо этого, для Монголии, презентующей себя на международной арене в качестве одной из наиболее демократических стран постсоциалистической Азии, бывшие советские центральноазиатские республики играют роль авторитарных «чужих», «иных», объединяться с которыми в рамках организации, претендующей на региональную интеграцию, непрактичный.
Просмотры: 332
Tweet